Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман - Лилия Максимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ёлки! Ну не в Японию же они уплыли! – вслух выразил Виктор свою досаду.
– Что, Гордеев, не можешь угнаться за девушкой? – Золотов, одетый в футболку, на которой огромными буквами было написано: «Yesss!», стоял за его спиной и нагло ухмылялся. Вот, черт! Только его и не хватало! Золотов прищелкнул языком. – Лучинская у нас такая: одного парня ей всегда мало! Ей всех подавай!
– Что ты сказал? – резко повернувшись, вскипел Виктор.
– Да стоит ли из-за нее так психовать? – глаза Артема были полны недоумения. – Гордеев, ну ты же не слепой! Хотя… конечно, ты не все знаешь…
Виктор понимал, что слушать его дальше – это предательство по отношению к Лизе, что сплетни отвратительны… но любопытство оказалось сильнее.
– Не знаю… чего?
– Жаль тебя разочаровывать, но я вижу, парень: ты совсем в Лучинской увяз! – Артем небрежно поморщился. – А она же… Короче, спала она со своим Сашкой еще до тебя… Да и при тебе, наверное, тоже! Ты не знал? – он пожал плечами. – Все знают… По-моему только ты упорно не хочешь замечать, что Лучинская – обыкновенная шлю…
Ненависть сверкнула в стальных глазах, и Виктор, схватив Артема за шиворот футболки, основательно его встряхнул.
– Возьми свои слова назад, а то слетишь отсюда кувырком!
Золотов поглядел со скалы вниз. Высоко. Он осторожно высвободился из рук Гордеева.
– Дело твое! – предупредил он, отойдя на приличное расстояние от края. – Но учти: ты в классе и так посмешище! А Лучинская… когда она вытрет о тебя свои длинные ноги и вернется к Шурику Задорину – с чем останешься ты?
Ревность и желание сбросить Артема со скалы боролись в душе Виктора, как звери – за последний кусок мяса. С одной стороны, все это бред! Сочинил Золотов байку и ждет, пока он ее проглотит, как наживку! А с другой… Вот, где сейчас Лиза? Чем можно заниматься в море целый час? Или… они вообще не в море? Сменяющиеся на лице собеседника выражения Артему понравились: как легко все-таки посеять зерна сомнения в такую благодатную почву!
– Да, ладно, Гордеев, не парься! Я же вижу, что ты мне не веришь… – махнул рукой он и дружески посоветовал. – Хочешь – проведи эксперимент: садись завтра за мою парту, тогда сам увидишь, сколько времени твоя «верная» подруга выдержит в одиночестве. Думаешь, она долго будет скучать? Ручаюсь, что на первой же перемене твое место рядом с ней займет Задорин!
– Чушь! – азартно вырвалось у Виктора. – Я готов поспорить, что Лиза совсем не такая!
– Как знаешь, можно и поспорить! – ехидно улыбнулся Золотов и начал спускаться со скалы.
Глядя на море, откуда так и не появилась Лиза Лучинская, Гордеев произнес, печатая фразы, как договор:
– Она совсем не такая! И завтра ты подавишься своими словами!
– Да не вопрос! – прокричал Золотов, спрыгивая на песок. – Но только, если ты выиграешь пари, и Лучинская проведет одна хотя бы два урока!
Лиза вышла из воды спустя несколько минут после того, как мрачный Виктор вернулся на берег. Ее точеная фигурка, как всегда, вызвала у Гордеева приступ желания, который на этот раз был жестоко подавлен.
– Где ты была? – бесцветным тоном поинтересовался он.
Лиза в изнеможении опустилась рядом с ним на песок.
– Впереди нас были только морские суда! – улыбаясь, похвасталась она. – Мы с Сашкой поспорили, кто дальше заплывет, и никто не хотел уступать!
– И кто выиграл? – посмотрел Виктор в ее глаза, пытаясь понять: она его специально дразнит или?…
– Мы повернули назад в целях безопасности, – радостно объявила Лиза и потянулась. – А ты здесь не скучал?
«Я здесь тоже поспорил… причем на тебя!» – захотелось Гордееву открыть ей правду, но он сдержался и просто помотал головой.
Издали наблюдавшая за беседующей парочкой Снежана требовательно спросила с Артема:
– Ты считаешь, он тебе поверил? Вроде, у них все по-прежнему…
Золотов самодовольно хмыкнул:
– Да Гордеев сам вызвал меня на спор! Мне и упрашивать его не пришлось! И даже если Лучинская окажется верной, как Пенелопа, то ты сможешь рассказать, что ее ненаглядный спорил на нее. Ручаюсь: тогда они все равно поссорятся!
– Снежана, а тебе их не жалко? – вздохнула Галя, которая давно уже стала третьей в их паре. – А вдруг у них и правда любовь?
Снежана с удивлением посмотрела на подругу: что-то в последнее время та стала сентиментальной…
– Любили – да разлюбили, – отрезала она. – И прекрати причитать, как старуха!
Галя обиженно поджала губы, и у Артема вдруг возникло желание уколоть Белянскую в ответ.
– Кстати, Гордеев завтра сядет со мной! Таков уговор.
Снежана опешила:
– А как же я?
– Ну-у, это же был твой план! – развел руками Золотов. – Чем-то надо жертвовать! Посиди пока с Галей. Для разнообразия.
Про разнообразие – это он не зря вспомнил. Вот нравилась ему Снежана, много лет нравилась… А пришла к ним в класс Галя – и… Они с Галей встречались с апреля месяца, еще со времени репетиций спектакля. Встречались тайком, за Снежаниной спиной. Почему? Да, кто его знает? Белянская страшна бывает в гневе! Опять-таки, адреналин…
– Да не волнуйся ты, Снежанка! – постарался успокоить Золотов свою подружку, от соседства с которой он только что преловко избавился. – Все идеально сработано!
Когда Виктор вернулся домой после поездки на пляж, в гостях у них оказалась Власта Эрастовна. Она уже собиралась уходить и прощалась в прихожей с его мамой. По всей вероятности, за чаем дамы беседовали о нем. О чем еще им говорить?
– Здравствуйте, – поприветствовал директрису Виктор.
– Сегодня уже здоровались, – напомнила та и продолжила как будто только что прерванный разговор. – Виктор, я настоятельно рекомендую тебе держаться подальше от этой девочки. Мне кажется, что она непорядочно с тобой поступает, когда встречается еще с двумя молодыми людьми.
Да что они все? Сговорились, что ли?
Выполнив свой долг, Власта Эрастовна удалилась. Виктор прошел в свою комнату и, стянув футболку через голову, с досады швырнул ее на кровать.
– Да что ж вы лезете в мою жизнь?
Последовавшая за ним мама сложила руки на груди.
– Власта Эрастовна сказала, что ты позволил себе обниматься с этой девкой прямо на линейке!
– Мама! Она не девка! – впервые закричал Гордеев на мать. – К тому же, мы не обнимались! Лиза просто вытерла помаду с моего лица. Твою, кстати, помаду!
Губы мамы привычно задрожали.
– Мою помаду?
Черт! Лучше бы он этого не говорил!
– А ты хотела, чтобы я ходил с алыми щеками, как клоун?
Валентина поняла, что жалеть ее сейчас сын не собирается, и тут же сменила тактику. Переставшие подрагивать губы сжались в тонкую ниточку.
– Витя, я требую, чтобы ты прекратил встречаться с этой…
Гневный взгляд сына не позволил ей произнести новое оскорбление, и от этого она оскорбилась сама:
– А как еще можно назвать девушку, которая так настырно вешается тебе на шею? Короче: если ты ко мне не прислушаешься – я тебе больше не мать!!! – Валентина круто развернулась и, хлопнув дверью, прокричала, удаляясь в сторону кухни. – И попробуй только сесть с ней за одну парту!
Гордеев рухнул на кровать и зарылся головой под подушку. Почему вдруг все против них ополчились? Кому мешает его… Любовь? Влюбленность? Он и сам не мог сказать, как называется то, что он испытывал к Лизе.
А Лиза… Может ли быть правдой, что она и Задорин… что между ними было что-то серьезное? Секс? Да нет же, бред какой! Все, даже самые страстные Лизины поцелуи, имели привкус невинности. «Если бы только знать наверняка!» – засосало противное чувство где-то под ложечкой. Но как?
Однажды он чуть не испробовал традиционно мужской способ проверки девичьей невинности, но Лиза его остановила. Его достаточно смелые прикосновения к ее груди не останавливала и пощечин не надавала, а в самом главном отказала. Почему? Не отказывала ли она ему в том, что как раз позволяла Сашке? Вдруг она просто боялась, что ее новый парень узнает об отсутствии девственности? От этой отвратительной мысли Виктора затошнило.
А что? Между мужчиной и женщиной не может быть дружбы! И, между прочим, исключить Задорина и Клементьева из своей жизни Лиза так и не смогла!
Он, Виктор, просил ее. Он требовал, кричал, ссорился с ней. Черт! Да он чуть не изнасиловал ее из ревности! И теперь у него возникло мстительное желание довести начатое до конца.
«Я больше не стану мириться с ее „дружескими“ отношениями с другими парнями! Я больше не собираюсь делить ее на троих!»
Зевая и плотнее кутаясь в жакет, Лиза вышла из подъезда и почти столкнулась с Олегом и Сашкой.
– Ну, наконец-то! – попенял ей Задорин. – Проснулась, соня? Мы же так на уроки опоздаем!
